Жар сумрачной стали - Страница 80

К оглавлению

– Это что? – спросила Тинни.

– Конные. Целый отряд.

Незнакомец на дороге тоже услышал шум. Он сперва замер, а потом сиганул через ограду и скрылся в высокой траве. Гм…

Я перебрался к Тинни.

– Двигай вон к тем зарослям.

– Зачем?

– Ты знаешь, кто это скачет? И я не знаю. Нынче на дорогах можно встретить кого угодно.

– А…

* * *

Война приучила меня спокойно воспринимать неудобства и стойко их переносить, поэтому я лишь заворчал под нос, когда в мою кожу впились колючки. Тинни же подняла крик. Что возьмешь с городской девушки? Но она разом смолкла и выпучила глаза, когда на дороге показался отряд кентавров. Одни самцы, по виду ветераны, закаленные в боях. Они четко выдерживали походный строй. Все вооружены, все готовы к схватке. Н-да, дела-делишки… Считать я их не считал, но десятка полтора в отряде точно было.

Мне уже доводилось подглядывать за кентаврами – в Кантарде, на их исторической родине.

Наверное, они что-то искали. Но пастбище их не заинтересовало, и вскоре они вновь скрылись за деревьями.

– Что им нужно? – справилась Тинни, когда топот копыт стих в отдалении. – Куда они поскакали?

– Не знаю. Но на беженцев они не похожи.

– Мне это не нравится, Гаррет.

– Мне тоже. Мы почти пришли. Обитель Норт-Энглиша за дальним леском.

Надеюсь, нас не вытурят в шею. Дескать, проваливайте, гости незваные, пока целы.

Не люблю являться без приглашения. Но что делать?

72

Поместья, в которых живут наши толстосумы, похожи друг на друга, как близнецы: высокая и колючая живая изгородь, в полумиле от нее, на косогоре, – усадьба из красного кирпича; аккуратно подстриженная травка, многочисленные деревца, купы и рощицы, домашний скот на выпасах и армейские палатки на лугу. Доведись какому-нибудь мастеру пейзажа писать вид поместья, последние две подробности он наверняка бы опустил. Живописцы всегда опускают детали, нарушающие сельскую идиллию.

– Ты бывала здесь? – поинтересовался я. Лучше поздно, чем никогда, верно?

– Нет. Говорили, Маренго отшельником живет, но… – Тинни указала на палатки. – Вон сколько у него родичей гостит! А ты бывал?

– Мы с ним до недавних пор в разных кругах вращались.

Тинни кивнула, остановилась и стала обуваться. Босиком она шла от самой городской стены, под тем предлогом, что хочет ощутить пальцами землю. Пальчики были очень даже симпатичные, хоть и запылились по дороге. Усилием воли я заставил себя отвести взгляд и уставился на следы копыт перед воротами. Этих следов было множество. Какие странные подковы… Или просто свет так падает?

– Почему ворота не охраняют? – спросила Тинни, прыгая на одной ножке и одновременно пытаясь натянуть туфлю на вторую. Зрелище было достойное.

Признаться, я и сам задал себе этот вопрос. Неужели Маренго настолько уверен в своей силе? Нет, вряд ли. В непосредственной близости от Танфера боги и те не могли быть ни в чем уверены.

Мыском ноги я указал на отпечатки копыт.

– И это меня беспокоит.

Впрочем, те кентавры не слишком походили на беглецов с поля брани. И на победителей – тоже.

– Вернемся?

– Поздно. Засветло нам до ворот не добраться. – А мыкаться до утра под городской стеной я не собирался. Назовите это предрассудком, если вам так хочется. Да, мне известно, что владельцы поместий, ферм, садов и виноградников и в ус не дуют, но они живут в домах с крепкими стенками и глубокими погребами, где можно укрыться от громовых ящеров. А все прочих они убивают прежде, чем те успевают спохватиться.

Короче, по-глупому я рисковать не собираюсь.

Ночью может произойти что угодно. И смерть в пасти голодного зверя – еще не самая худшая участь.

– Струсил, Гаррет?

– Ну естественно. Ты понимаешь, чем я занимаюсь? Если нет, лучше…

– Мы с тобой команда, приятель. Ты, я и тот уродец у тебя на плече.

Уродец поднял голову и презрительно поглядел на Тинни. До ответа, как ни удивительно, он не снизошел.

Я огляделся. Куда ни посмотри, ни единого человека…

– Эй! Чем могу помочь?

Из кустов справа от ворот, застегивая ширинку, вышел запропастившийся охранник. Пальцы его не слушались. И он не сводил взгляда с Тинни.

Сочувствую. У меня такое каждый день случается.

– Гарретом кличут. Маренго меня нанял. Он грозился предупредить…

– Было дело, называли мне имя. – Охранник наморщил нос. – Но босса сейчас нет. У них сегодня большое сборище… – Он снова посмотрел на Тинни, словно приглашая ее сменить кавалера.

Ну почему все вокруг норовят обидеть бедного Гаррета? Лишь бы отобрать, увести, отбить…

– Ступайте в дом, – сказал охранник. – Через парадный вход. Там вас примут.

Я приподнял бровь – мол, благодарствую – и двинулся к усадьбе. Тинни подхватила меня под руку. Охранник насупился и печально сплюнул. Несправедливая штука жизнь…

– Ах ты, маленькая стервочка, – сказал я своей маленькой стервочке.

– Ты о чем, Гаррет?

– Как о чем?! Ты ушла со мной и разбила сердце этому типу.

– Не говори ерунды. – Она ничего не заметила, что ли?

И тут Тинни подтолкнула меня бедром.

Вот бесенок!

73

Нас и вправду приняли. С крыльца за тем, как мы поднимаемся к дому, следила высокая, статная женщина. Выглядела она странно – и по-королевски величаво, и в то же время так, словно у нее вдруг разболелся зуб. По-моему, она была мне не рада.

Тинни вновь подтолкнула меня бедром.

– За твои грязные мыслишки, – пояснила она.

Это не женщина, это логхир какой-то, честное слово!

Мисс Монтецуму, разумеется, появление мисс Тейт нисколько не обрадовало, однако она ничем не выдала своих чувств – держалась спокойно, отстраненно, слегка надменно.